По прошествии десяти лет с подписания "Бишкекского протокола", ознаменовавшего завершение Первой Карабахской войны, в первом апрельском номере журнала "Монитор" за 2004 год, известный азербайджанский журналист Эльмар Гусейнов писал, что: "Состояние "ни мира, ни войны" так и не принесло решения Карабахского конфликта. Возможность мира в Карабахе маловероятна - слишком различны желания сторон. […] Можно ли достичь компромисса в таких условиях? Вряд ли. Очевидно, что процесс мирного урегулирования зашел в тупик".

На протяжении последующих двух десятков лет "желания сторон" так и оставались различными, и мир в регион, как предвидел Гусейнов, так и не пришел. Переговоры имитировались с разной степенью интенсивности. Армянская сторона, не имея шансов добиться международного признания независимости Республики Арцах, стремилась максимально растянуть во времени состояние "ни мира, ни войны" и удерживать завоеванную за ее пределами в 1991–1994 годах территорию. В Азербайджане мечтали о реванше и готовились к нему. Как и в начале 1990-х политики и национал-патриоты были готовы проливать свою и чужую кровь. Что множество раз и случалось за эти годы на линии соприкосновения армянских и азербайджанских вооруженных сил. Политики, эксперты, публичные интеллектуалы и граждане с обеих сторон хорошо понимали, что рано или поздно из уютных дипломатических залов и кабинетов споры будут перенесены на поле боя. К осени 2020 года так и случилось.

Но ни Вторая Карабахская (27 сентября — 10 ноября 2020), ни любая другая по счету война не могла принести мир. Несмотря на заверения Ильхама Алиева о завершении конфликта, противостояние продолжилось. На территории Нагорного Карабаха (Арцаха) и после 2020 года оставались вооруженные подразделения, участвовавшие в "44-дневной войне"; правительство самопровозглашенной республики продолжило существование. Мечты о независимости не были преданы забвению. Статус этого небольшого региона и его армянского населения все так же по-разному виделся из Баку, Еревана и Степанакерта.

Оскар Уайльд как-то заметил, что "В жизни бывают только две настоящие трагедии: одна — когда не получаешь того, чего хочешь, а вторая — когда получаешь". В сентябре 2023 года мы можем наблюдать за обеими версиями настоящей трагедии. После очередного короткого, но кровопролитного вооруженного столкновения проект Республики Арцах, за реализацию которого в конце 1980-х - начале 1990-х боролись миллионы этнических армян, поддержавших ирредентистскую программу движения "Миацум"("Воссоединение") пришел к своему драматическому финалу. В свою очередь, азербайджанская сторона реализовала худший из возможных сценариев. Добившись военного реванша осенью 2020 года в "44-дневной" Второй Карабахской войне, в следующие три года алиевский политический режим последовательно проводил силовую политику установления прямого контроля над регионом.

Все 35 лет конфликт развивался по изначально установленной радикальной националистической логике. На территории контролировавшейся этническими армянами не оставалось азербайджанцев. Они были изгнаны из Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), а также из сопредельных районов, захваченных армянскими вооруженными формированиями полностью (Лачинский, Кельбаджарский, Кубатлинский, Зангеланский и Джебраильский) или частично (Агдамский и Физулинский). И, наоборот, там, где были этнические азербайджанцы не оставалось армян. Им пришлось бежать из Баку, Сумгаита и других городов и деревень Азербайджана. Иными словами, этнические чистки и депортации сотен тысяч людей стали излюбленными методами реализации националистических фантазий противоборствующих сторон. Осенью 2023 года мы наблюдаем за очередным (и, конечно, далеко не последним) драматическим этапом этого противостояния – исходом карабахских армян. За той самой второй уайльдовской настоящей трагедией, когда азербайджанская сторона практически добилась чего хотела. На наших глазах проводятся этнические чистки в Нагорном Карабахе, жертвами которых вновь становятся десятки тысяч людей. Об этой "трагедии №2" и о том, почему она случилась имеет смысл поразмышлять подробнее.

Вторую Карабахскую войну, ныне в Азербайджане называемую не иначе как "Отечественная", первоначально в республиканских СМИ весьма неуклюже обозначали "контрнаступательной операцией" – то есть, неким вынужденным действием, предпринятым в ответ "на широкомасштабные провокации, совершенные армянскими вооруженным силами вдоль линии фронта". Для обозначения военных действий, начавшихся 19 сентября на территории Карабахского экономического района (так регион после войны обозначают в Азербайджане), был использован другой эвфемизм – "локальные антитеррористические мероприятия".

Всю вину азербайджанская власть вновь переложила на противоборствующую сторону. По версии, озвученной рядом чиновников и самим президентом, армянские вооруженные формирования произвели очередной террористический акт. Его жертвами стали шесть человек. В ответ, "Азербайджан немедленно предприняв необходимые шаги, заслуженно наказал врага. […] Террористы были наказаны, и Армении еще раз было продемонстрировано, что на любую их провокацию будет дан достойный ответ".

11 октября Ильхам Алиев расширил перечень доводов, оправдывающих неизбежность очередного кровопролития: "2 сентября этого года премьер-министр Армении направил письмо с поздравлением в связи с годовщиной создания так называемой "Нагорно-Карабахской республики". Это был переход красной черты, который Азербайджан, естественно, терпеть не мог. Это было явным притязанием на нашу территорию. Девятого же сентября так называемые власти так называемого Нагорного Карабаха провели в кавычках выборы, выбрали себе нового руководителя, что явилось уже полным игнорированием существующих реалий и не оставило Азербайджану никакого выбора, кроме как провести антитеррористическую операцию". Хоть активные боевые действия продолжались менее суток, за "достойный ответ" заплатили своими жизнями не менее 192 граждан Азербайджана, еще 511 были ранены. Примерно такие же потери понесла и армянская община Карабаха.

На этом витке противостояния события развивались с головокружительной быстротой. Официальные лица сразу же обозначили истинные цели военной операции. По словам помощника президента Хикмета Гаджиева, "Незаконный сепаратистский марионеточный режим должен самораспуститься, а армянские вооруженные силы, дислоцированные в Карабахском регионе Азербайджана, должны быть разоружены". Победа в "44-дневной Отечественной войне" была существенно подпорчена вводом российского миротворческого контингента и нерешенным вопросом со статусом Республики Арцах. Политический режим хорошо знакомый с настроениями населения, был осведомлен о широком недовольстве подобным исходом войны.

Можно строить догадки о том, по каким причинам в ноябре 2020 года "Победоносный Верховный главнокомандующий" Ильхам Алиев остановил войска на подступах к Степанакерту – сердцу самопровозглашенной республики Арцах. Наверняка существовали какие-то предварительные договоренности с Владимиром Путиным. Вполне возможно, что Алиев осознавал, что продолжение военных действий в Степанакерте/Ханкенди может привести к большим разрушениям и многочисленным жертвам среди гражданского населения. Подобное развитие событий могло серьезно подпортить имидж и без того сомнительного авторитарного режима. Нужно признать, что азербайджанский президент умеет ждать и угадывать нужный момент. После многомесячной блокады Республики Арцах хватило одних суток интенсивных военных действий, после которых Республика Арцах капитулировала, и президент мог провозгласить, что "мы вернули свои земли, восстановили нашу территориальную целостность и в то же время восстановили наше достоинство".

Существовал ли шанс избежать новых жертв и появления сотни тысяч новых беженцев? Сейчас мы знаем, что у противоборствующих сторон было чуть меньше трех лет для поисков трудного компромисса. За этот короткий период времени президент Алиев добился только одной сколько-нибудь значимой уступки от премьер-министра Пашиняна – в октябрьской Праге год назад оба президента "подтвердили свою приверженность Уставу ООН и Алма-Атинской декларации 1991 года, посредством которых обе стороны признают территориальную целостность и суверенитет друг друга". 5 октября, после очередного кровопролития и исхода карабахских армян, в Гранаде в отсутствие президента Алиева подпись главы Армении появилась на совместном с президентом Франции, канцлером Германии и председателем Европейского Совета заявлении, в котором вновь признавалась территориальная целостность Азербайджана.

Мирный договор так до сих пор и не был подписан, несмотря на возобновление после 2020 года переговорного процесса в весьма интенсивной форме. 17 сентября, за два дня до начала военной операции в Карабахе и почти за три недели до встречи в Гранаде, Пашинян публично заявлял, что договор не будет подписан и в Испании. Почти через месяц Алиев, комментируя отказ Пашинянаучаствовать во встрече в Бишкеке, невежливо подытожил: "хочет ли Армения мира? Я думаю, что нет, потому что, если бы хотела мира, не отказывалась бы от этой возможности. Премьер-министр Армении 6 часов летит в Гранаду, участвует там в непонятной встрече, где обсуждается Азербайджан без Азербайджана, а 2–3 часа в Бишкек прилететь он не может, у него важные дела". Не только реальный мир, а хотя бы прописанный на бумаге все еще остается невыполнимым желанием. Слишком по-разному его условия видят участники переговоров.

Последние три года в Армении мечтали о восстановлении (или создании заново) новой эффективной армии, для усиления переговорных позиций. Азербайджан стремился по максимуму использовать свое военное превосходство и продолжил применение вооруженного насилия для достижения декларировавшихся целей. Используя еще один популярный эвфемизм, можно сказать, что Алиев силой принуждал Пашиняна к миру. Даже если бы было сделано невозможное для налаживание реального диалога на всех уровнях, то и в этом случае не было бы никаких шансов за три года преодолеть глубоко укоренившиеся многолетние вражду и недоверие. Впрочем, особенных усилий стороны и не прилагали. Образы врага и языки ненависти сохраняли свою актуальность. Многие политики и публичные интеллектуалы с завидной постоянностью прибегали к взаимным оскорблениям. В социальных сетях тем же самым привычно продолжали заниматься активные обыватели.

Заверения азербайджанских властей в том, что для карабахских армян будут созданы необходимые условия для их мирной интеграции в азербайджанское сообщество никого не убеждали ни в Степанакерте, ни в Ереване. Тем более, что звучали они чаще всего в весьма ультимативной и воинственной форме, а с 12 декабря 2022 года подкреплялись еще и блокадой региона. Никакой конкретный план по налаживаю совместной жизни так и не был представлен на широкое обсуждение до начала военной операции. Ключевой вопрос возможной амнистии для комбатантов, касающийся практически всего взрослого мужского населения региона, оставался нерешенным. План реинтеграции в самых общих тезисах был озвучен только 2 октября, когда армянское население практически покинуло Карабах. Азербайджанский режим не скрывал свои намерения, открыто декларировал, что какой-либо специальный статус армянам Карабаха предоставлен не будет. Сохранять иллюзии, что в такой ситуации возможно обеспечить безопасность этнических армян могли только самые наивные политики. В Армении (и, думается, в Степанакерте) хорошо понимали, что Азербайджану нужен Карабах без армян. Военная операция против "незаконного сепаратистского марионеточного режима" также готовилась не один день. Ни в Баку, ни в Ереване она ни для кого не была секретом.

Массовый и очень быстрый исход населения Карабаха указывает на очевидную неготовность жить под юрисдикцией алиевского режима. За день до военной операции приведшей к завершению истории де-факто государства в Степанакерте отмечали религиозный праздник "Хачверац" (Воздвижение святого креста). "Борьба наша продолжается", утверждала одна из участниц церемонии. "Люди верят и надеются, - суммировала журналистка, - что господь спасет и сохранит наш народ". На какую еще помощь кроме божественной могли надеяться карабахские армяне, все еще, видимо, рассчитывавшие на дальнейшее проживание в неподконтрольной Баку Республике Арцах? Новости бодро вещали, что Иран не позволит и вмешается, если Азербайджан посягнет на территорию самой Армении, а Евросоюз принимает санкции против "преступного режима Алиева". Эти новости, возможно, и могли ввести в заблуждение кого-то из жителей Карабаха. Но стоит ли думать, что в них верили члены правительства Армении и Арцаха?

Оставалась еще Россия и ее миротворческий контингент. 20 сентября Пашинян в очередной раз переложил на российских миротворцев и их начальников в Москве всю полноту ответственности за судьбу карабахских армян. По его мнению, раз уж соглашение о прекращении огня было подписано при их посредничестве, "логично предположить, что […] они полностью и без всяких оговорок приняли полноценное обязательство обеспечить безопасность армян Нагорного Карабаха[…] Сейчас самым важным вопросом является то, чтобы право армян Нагорного Карабаха жить в своих домах полностью было обеспечено Российской Федерацией".

Были ли у премьер-министра Армении основания верить в то, что Россия выполнит все те обязательства, которые он ей делегировал? Если даже отбросить все сомнения в намерениях российского руководства, очевидно, что после полномасштабного вторжения в Украину бывшая метрополия утратила значительную часть ресурсов и возможностей сдерживать Баку. Об этом многие месяцы рассуждали политические аналитики не только в Ереване и Баку. Конечно, в Армении все еще сохраняют популярность мифы о том, что Алиев является марионеткой Путина и выполняет все его приказы. Но даже если премьер-министр верит в эти и в разные другие мифы, это не снимает с него ответственности как за карабахских армян, так и за последствия конфликта. Он возглавляет страну, которая изначально была прямой участницей вооруженного противостояния. Все эти годы Ереван официально на переговорах представлял Степанакерт. Именно Пашинян – автор провокационной фразы "Арцах – это Армения, и точка". При нем Армения вступила во Вторую Карабахскую войну, в дни которой он повторил, что: "Да, Арцах — это Армения, это страна армян". Три года спустя тот же Пашинян переложил всю ответственность на Россию. А затем и на политическую оппозицию.

Предотвратить исход армян Карабаха ни ослабленная Россия (даже если бы у Путина и была такая цель), ни куда более слабая Армения, ни, тем более, малочисленные вооруженные силы Республики Арцах не были способны. Вооруженное сопротивление было бессмысленным самоубийством. Резолюции Европейского союза, ООН или звонки Энтони Блинкена не могли напугать Ильхама Алиева, имеющего безоговорочную поддержку Турции. Абсолютный контроль над всей международно-признанной территорией был важнейшим пунктом азербайджанской политики все постсоветские годы. К осени 2023 года у Ильхама Алиева были все возможности сделать так, чтобы "национальная мечта" сбылась. И он не упустил этот шанс. К октябрю 2023 года осталось только избавиться от миротворцев.

Что же можно и нужно было сделать? Не доводить ситуацию до очередного кровопролития и не снимать с себя ответственности за карабахских армян. Последнее подразумевало, что премьер-министр Никол Пашинян и президенты Арцаха Араик Арутюнян и Самвел Шахраманян, министры и депутаты, должны были открыто заявить, что ни они, ни какая-либо другая сила не сможет защитить армян в Карабахе. Что Азербайджану нужна территория без армян. Предоставить этим людям выбор – возможность уехать, быть может даже сохранить имущество, а не быть вынужденными бежать. Для этого у армянских политиков было три года. Но и они не взяли эту ответственность на себя.

Возможно ли, что Пашинян не стал объявлять карабахским армянам открыто всей правды об их положении по той причине, что и сам сохранял иллюзии? Даже если и так, для политика его уровня это не может служить оправданием. Но Пашинян безусловно все понимал: "…У меня складывается впечатление, что есть силы, которые хотят осуществить план подвергнуть Нагорный Карабах этнической чистке таким образом, чтобы потом не было оснований выдвигать обвинения Азербайджану. Т. е. чтобы Азербайджан мог сказать: "Смотрите, Республика Армения, народ Армении, армяне Нагорного Карабаха сами решили, что ни один армянин не должен оставаться в Нагорном Карабахе, они сами решили и уехали"". Для того, чтобы можно было выдвигать обвинения в этнических чистках, карабахским армянам нужно было пережить военную операцию и потом бежать из своих домов.

Очевидно, что этнические чистки в Карабахе – это не один из способов установления устойчивого мира между Азербайджаном и Арменией. Как и различные, хоть и гораздо менее драматические, символические и ритуальные действия Алиева, 15 октября в опустевшем городе-призраке Степанакерте/Ханкенди собственноручно поднимавшего флаг Азербайджана. Несмотря на усталость населения от конфликта в обеих республиках, в обозримом будущем противостояние продолжится. Точно так же сохранится и тенденция милитаризации региона.

В настоящий момент невозможно предвидеть насколько востребованным окажется метод вооруженного давления. После Второй Карабахской войны азербайджанская сторона не раз использовала вооруженное насилие на границе между двумя странами. Можно предположить, что в процессе делимитации (юридическое определение линии границы "на бумаге" – прим.ред.) и, тем более, демаркации (реальное разграничение территории – прим.ред.) появится множество поводов для новых столкновений. Как далеко может зайти азербайджанская сторона? До сих пор Ильхам Алиев стремился не пересекать красную линию, избегая массовых жертв среди мирного населения. Но даже если этот относительно осторожный стиль поведения останется неизменным это означает, что насилие на границе и силовое давление на Пашиняна с целью создания "Зангезурского коридора", связывающего Турцию, азербайджанский эксклав в Нахичевани и Азербайджан, продолжатся.

Политика, реализуемая в регионе, остается предельно циничной, этнонационалистической и популистской. Территории, "историческая справедливость" или "национальная гордость" остаются по-прежнему важнее жизней людей. Но даже для руководителей авторитарного режима в Азербайджане важен их имидж на "Западе". Ильхам Алиев сделал все возможное, чтобы избежать обвинений в этнических чистках и минимизировать число жертв военной операции. Иными словами, до сих пор политики соотносили свои действия с возможной реакцией в "центрах силы" (ЕС и США). Но когда большая часть внимания уделяется войне в Украине и в Израиле, ставки могут повышаться, а соблазн использования военной силы для реализации каких-либо планов усиливаться.

В создавшейся ситуации многое зависит от личных отношений между политиками. И атмосфера сложилась крайне неблагоприятная. Президент Азербайджана и премьер-министр Армении находятся в неравноправных позициях. С подачи Ильхама Алиева Никол Пашинян в Азербайджане давно стал мемом бездарного и слабого политика, которого можно принудить к любым уступкам. Пренебрежительные, оскорбительные и весьма искренне произнесенные слова президента Азербайджана, обращенные к его политическому сопернику в ноябре 2020 года - ''Ne oldu Paşinyan'' [Ну и что теперь, Пашинян?] – быстро разошлись в сувенирах, популярном шансоне и мейхане. Такого рода отношения между политиками становятся серьезным препятствием для проведения сбалансированного диалога. Существенно изменить их невозможно.

Конфликтные дискурсы, язык ненависти и образы врага также сохранят свою актуальность и популярность и даже приобретут дополнительный импульс. Конец проекта Республики Арцах и сотня тысяч новых беженцев станут дополнительным поводом для постоянных обвинений Азербайджана в культурном геноциде, этнических чистках и ненависти к армянам. Армянское культурное наследие (церкви, монастыри) еще с советских лет были вписаны в нарратив об этногенезе азербайджанцев в качестве древних албанских. В Степанакерте/Ханкенди и других армянских поселениях уже переименовывают улицы, демонтируют памятники. Эта тенденция также сохранится.

Многие наблюдатели и аналитики существенно переоценивают влияние России в регионе – и в перспективе это влияние продолжит снижаться. Российский миротворческий контингент покинет Карабахский регион. Это отвечает интересам Азербайджана и еще более повысит рейтинг Алиева. Турция и Франция, возможно, что и НАТО с США, будут предпринимать попытки занять место России. Но в ближайшей перспективе Азербайджан сохранит и будет впредь реализовывать самостоятельную политику. Если верно то, что Путин использовал Алиева для того, чтобы добиваться отставки Пашиняна, то верно и другое - Алиев, в свою очередь, использовал Путина, чтобы добиться возвращения под контроль Баку всех де-юре территорий страны. И нужно сказать, что Алиев достиг большего успеха. В том же стиле Алиев воспользовался поддержкой Турции для реализации своих планов, а Реджеп Эрдоган – войной в Карабахе для отвлечения внимания населения от экономических проблем. Возможности и ресурсы трех авторитарных лидеров неравнозначны. Но ни один из них не является простой марионеткой другого.

Трудно надеяться на то, что большинство армян вернется в Карабах. Люди не готовы жить под властью Баку. Да и в Баку не готовы всерьез работать над реинтеграцией такого количества армян. В качестве предупреждения для тех кто пожелает вернутся, продолжится суд над руководителями Республики Арцах. Конечно, некоторое количество людей Азербайджан будет готов принять обратно, с тем чтобы продемонстрировать свою добрую волю. И, возможно, таковые найдутся. Доля беженцев незавидна: и по прошествии тридцати лет после Первой Карабахской войны многие из них продолжают жить во "временном" жилье – в домах отдыха или культуры, в пионерлагерях.

Стремление к примирению и налаживанию мирного сосуществования требовало от обеих сторон совершение ряда конкретных действий: взаимного отказа от языка ненависти и угроз; добровольного разоружения карабахских вооруженных формирований; амнистии для комбатантов и членов правительства Республики Арцах; создание условий для последовательной инклюзии армянской общины в азербайджанскую государственную систему; предоставление широкой культурной и административной автономии и многое другое. Очевидно, что находящаяся в сильной позиции азербайджанская сторона должна была сделать первые шаги навстречу людям, которых называла своими гражданами. Но ничего из перечисленного сделано не было. Был выбран метод грубого вооруженного давления.

В нынешней ситуации, после осуществления этнических чисток, остается только надеяться на появление непростого выбора. Азербайджанская сторона может заявить о выплате компенсаций за оставленные в Карабахе дома и имущество, и тогда у беженцев появится хотя бы выбор принимать эти компенсации или отказываться от них. Любое решение не вернет их в родные жилища, но позволит хотя бы обустроиться на новом месте. До, остается надеяться, лучших времен, когда люди смогут вернуться на свою родину. В ближайшее время мы узнаем созрели ли азербайджанские общество и власть хотя бы для такого жеста доброй воли.

авторы: Севиль Хусейнова, Сергей Румянцев